Дума о думе
Ну с Вольфовичем-то все ясно. То ему ноги мыть в чужом океане нужно, то ему аятолла - кореш, то ему приспичило с девками геройствовать на острове. Шут. Не тот который шутит, а который с погремушками. Бренчит. И тем популярен в… Чуть не написал в народе. Нет тут народа. Население - тут. Кривичи, вятичи, болотичи. Электорат, блин. Фундаментальное, цементирующее чувство - бей жидов, спасай Россию. Тем и живы. Тут достаточно быть просто антисемитом, ну совсем без затей, и непременно выберут. Шандыбин, к примеру. Это же ясный клинический случай. Какие уж тут затеи!
Вот у Зюганова затеи есть. Большой затейник. Ему бы зубы акульи для затей. Мы в зюгановщине жили, без малого, век. Помним. Выстрел в затылок, и нет проблем. Проблемных мужиков, с тех времен, и не осталось почти, а стрелки есть. Живучие. И кривичей, из молодых, дрессируют в тирах. Сапоги, кобура, портупея. Все скрипит в строю. Чем таблицу-то умножения зубрить. И жрать дают. И девочки. Ах как им хочется выйти на круги свои! Может и выйдут. Свастику паучью придумали. Массовички-затейнички!
Нет, спектр, как бы, есть. Фланги есть. Левый, правый. Немцов, Хакамада, Явлинский. И преют, вроде бы разно. А дух - один. Ну тужится Явлинский, как, тот самый, дизель в заполярье. А проку-то? Один дух. Да и подизносился дизелек. Звук уже не тот. И в глазах, как у снулого карася, безнадега стынет. Уйти бы, но нет, скрипит. Немцов, тот - помоложе. Лихость в нем еще. И по государству мотается, и в ток-шоу суетится в первых рядах, и Жирику в морду водицей плеснуть успевает. Ну, как-есть, ковбой российского уклада! Ему бы прерии, мустангов, кольт десятого калибра. Полоснуть бы кого! А тут… Тесно ему, душно. Мечется, обличает… Ну кого и перед кем тут можно обличить? Ворюгу кривича перед стадом болотичей?
Хакамада. Пристойная дама с заморскими генами. Она - за малый бизнес. Она думает, что какой-то бизнес спасет страну. Оглянись, милая! Ты же не в Токио, ты - в Москве! Это же совсем другая страна. Это страна фамусовых и скалозубовых. Вы с Чадским тут - гости. Карету вам, карету! Русь тут. Страна воров и генералов, страна папах и паханов. Какой, блин, бизнес!
Ну есть тут интеллигенция, есть. Сильно пуганная, из недобитых, но есть. Но, как была она лакействующей прослойкой, такой и осталась. И никакие отчаянные новодворские это печальное обстоятельство изменить не могут.
Думцы. Срок отбывают. Гужуются, базарят, радеют за электорат.
Законы голосуют, деньги делят, решают с кем дружить и против кого.
И с кем мы только не братались? С Гитлером, с Хусейном, с Великим Кормчим…Ни одного палача планетного не упустили. Со всеми крутили
вековую любовь. Да, умом Россию не понять. Ну про
стать и аршин, это может - с перепоя, а вот обычным человеческим умом это
государство, точно, понять нельзя. И радетели наши это хорошо усвоили. Ну
а раз умом, все едино, - нельзя, то все остальное, вроде бы, при них. Поэтому
никаких комплексов у разнообразных шандыбиных и жериновских в
думе нет. И чувствуют они себя там комфортно. Ну, то-есть, в полном соответствии.
Могут себе позволить и матерком, кого поплоше,
обозначить, и бабенок тамошних потрепать, ну или,
просто, вздремнуть в обнимку с унитазом. Делов-то!
Все - свои. Сами себе и жалованье назначат, и отпускные, и командировочные,
и льготы всяческие. И привлечь их нельзя ни за какое непотребство. Иммунитет. Писанные законы не для них. Поэтому нравы в думе нашей вольные,
и, когда страсти у них накаляются, то сценарий там формируется, как в заведении
у мадам Михельсон под утро перед закрытием. Но
стрельбы и поножовщины в самой думной зале нет. Терпят. Блюдут. А когда иссякают,
пристреливают оппонентов снаружи. В садике, на улице, в подъезде домашнем,
а, если повезет, то и в сортире замочить могут.
Это, конечно, если авторитеты на сходке добро дадут. Разрешат то-есть. Двух-трех в год они, обычно
разрешают. Так что, срок радения еще отбыть надо без большого вреда здоровью.
Ну, если получится.
О времена, о нравы!
:::